Они – граждане Германии. Сейчас гостят на хуторе Дракино в Репьёвском районе и в ближайшее время планируют перебраться сюда на постоянное место жительства. Светлана Шиленко, её сын Евгений и невестка Мария рассказали, что побудило их принять такое решение.
Как всё начиналось
В Германии они оказалась в конце 90-х годов. До этого жили в Казахстане. После развала Советского Союза жизнь там была непростой, поэтому появилось желание уехать в более благополучную страну. В 1995 году муж Светланы и его родители эмигрировали в Германию. На 90-е годы как раз пришёлся пик проводимой там политики репатриации – возвращения немцев, оказавшихся в силу разных обстоятельств на территории других государств. Свекровь Светланы – этническая немка, и это дало возможность ей, мужу и сыновьям переехать в Германию и получить гражданство этой страны.
Муж Светланы – Александр пошёл на курсы немецкого языка, устроился на мебельную фабрику, отучился на слесаря. Ему потребовалось два года, чтобы закрепиться на новом месте и потом уже перевезти туда жену и детей. Для этого он должен был доказать, что имеет постоянный доход, который позволяет ему арендовать жильё и содержать семью. В 1997 году по программе воссоединения семей в Германию к мужу переехала Светлана с двумя сыновьями.
Шиленко обустроились в небольшом городе Бюнде – уютном и красивом. Поначалу у них всё складывалось хорошо. Занялись бизнесом – продажей и ремонтом бытовой техники. Оформили ипотеку на жильё. В Бюнде у Шиленко родились двойняшки - дочь и сын.
Казалось, что Германия приняла их с распростёртыми объятиями. Но за внешним благополучием скрывались непривычные и непонятные эмигрантам грани жизни общества, которые со временем сделали пребывание в этой стране невыносимым. Маленькие тревожные звоночки супругам стали поступать уже в первые годы жизни в немецком городе.
В частном домовладении, например, можно держать только пять кур. Если появилась шестая, то соседи пожалуются властям и хозяина оштрафуют. Шашлык во дворе можно пожарить только четыре раза в месяц по пятницам или выходным дням. Но два дня подряд разжигать мангал нельзя. За это мясоеду также придется заплатить штраф.
На озере или речке запрещено купаться, потому что там нет спасателей. Хочешь плескаться – поезжай в бассейн. Рыбачить, кстати, тоже можно только в отведённых для этого местах на платном водоёме. При этом надо иметь специальное удостоверение рыбака и уметь правильно удить рыбу. За улов надо заплатить отдельно, в зависимости от того, сколько наловил.
Светлана вспоминает, что первым большим потрясением стало то, что при огромном количестве запретов для взрослых в Германии детям буквально всё позволено. Однажды она наблюдала, как мама пришла забирать ребёнка из детского сада, а он не хотел уходить. Малыш начал кричать и обзывать маму. На крик вышла воспитательница, которая попыталась уговорить непутёвое чадо. Тогда тот начал обзывать и её. Обе женщины, стояли молча и виновато улыбались, не зная, что делать.
- Взрослые не могут наказать ребёнка, повысить на него голос, не говоря уже о том, чтобы шлёпнуть по мягкому месту. Это считается нарушением его прав. За этим строго следит ювенальная юстиция, которая запросто может отобрать малыша у родителей, - говорит Светлана.
Беда постучалась в двери
Как рассказывают Шиленко, они не раз слышали истории о том, что детей забирают из семей. Но думали, что всё это только слухи, пока беда не постучалась в их двери. Случилось это почти двадцать пять лет назад. Светлана была дома с восьмимесячными двойняшками. Сын лежал на пеленальном столике, а дочка - в кроватке. Девочка заплакала, и мама подошла к ней. А когда вернулась к сыну, то ей показалось, что малыш потерял сознание.
Испуганная Светлана побежала к соседям. Попросила, чтобы они вызвали скорую, так как сама ещё не знала немецкого языка. Скорая помощь прибыла вместе с представителями ювенальной юстиции. К тому времени малыш уже был в порядке и улыбался. Но медики решили обследовать мальчика. Его увезли в больницу, пообещав, что вечером родители смогут забрать сына. Однако ребёнка так и не отдали. Врачи сказали, что у него опухла ножка. Причём, во всём обвинили родителей, которые от такого поворота событий пребывали в шоке.
- А на следующий день к нам пришла сотрудница ювенальной юстиции. Она сказала: «Вашего сына больше нет!». У меня в глазах потемнело, зазвенело в ушах, и я сползла по стене. «Что с вами?» - закричала женщина. На её крик в комнату сбежались дети, - вспоминала Светлана. – Потом она, видимо, сжалилась надо мной и сказала: «Не переживайте. Он жив. Просто его забрали в другую семью».
Мысленно возвращаясь на двадцать с лишним лет назад, Светлана не может сдержать слёз. Шиленко стали бороться за сына. Они наняли адвоката. Пережить эту трагедию Светлане помогала психолог. Женщина прониклась симпатией к многодетной матери и готова была поддержать её в суде. Она даже подготовила целую речь, но ей так и не дали слова. Даже адвоката не выслушали. Так прошли три суда в разных инстанциях. Во внимание принимали только доводы ювенальной юстиции, утверждавшей, что ребёнок болен и ему лучше находится в приёмной семье, где о нём сумеют позаботиться.
Светлана убеждена, что болезнь ребёнка была выдуманной, поскольку нигде в документах она не отражена. Шиленко долго добивались возвращения сына, но в результате малыш так и остался в другой семье. Светлане и Александру разрешили лишь раз в две недели видеться с ним в присутствии приёмных родителей и представителя ювенальной юстиции. Потом эти встречи проходили всё реже: раз в месяц, раз в полгода. Общались только на немецком, поскольку говорить по-русски с ребёнком было запрещено. Со временем общение и вовсе прекратилось.
Сейчас немцы почти не рожают детей. Всё больше бюргеров предпочитают воспитывать приёмных. Представители ювенальной юстиции получают большие премии, если удаётся изъять ребёнка и передать его в чужую семью. Особым спросом пользуются дети с хорошей генетикой из славянских семей, живущих в Германии.
А приёмные родители могут быть и однополыми. Главное, чтобы они хотели усыновить или удочерить ребёнка. При этом ювенальная юстиция им во всём идёт навстречу. Апофеозом несправедливости являются алименты, которые за отобранных детей приёмной семье должны платить родные родители.
- То, что сейчас происходит в Германии, просто уму непостижимо! Детям рассказывают, что никто им не смеет навязывать пол, каждый сам должен определиться, кто он: девочка или мальчик. А может, вообще ни то, ни сё. В детских садах уже есть туалетные комнаты для «третьего» пола. Если родители с этим не согласны, то за нетолерантность у них могут отобрать ребёнка, - рассказала Мария - невестка Светланы.
В одну воронку дважды
У неё, кстати, своя печальная история, связанная с детьми. От первого брака у Марии двое сыновей. С мужем она развелась, когда старшему было два года, а младшему – один годик. Пока дети жили с мамой, всё было хорошо. Они ходили в гимназию, занимались музыкой. В подростковом возрасте мальчики захотели общаться с отцом. Противиться этому Мария не могла. Спустя три месяца после того, как дети стали жить у отца, один из них чуть было не покончил с собой. Теперь с ними работает психолог.
- С этим невозможно мириться. Если ты это пережил, то эта рана никогда не заживёт, - говорит Мария.
У неё с нынешним мужем Евгением в марте родилась дочка. По мнению родителей, ювенальная юстиция «охотится» за их ребёнком.
- Нам повезло, что Ангелина родилась чуть раньше срока. Мы привезли малышку из роддома. В тот же день нам позвонила сотрудница ювенальной юстиции. Спрашивала, в каком роддоме я планирую рожать. А когда узнала, что малышка уже родилась, сильно разозлились. Через два часа представители ювенальной юстиции уже звонили в дверь нашего дома, - вспоминает Мария.
Она не открыла, спрятавшись в дальней комнате. Очень боялась, чтобы девочка не заплакала. Мария подозревает, что на её дочь от какой-то немецкой семьи поступил заказ, и представители ювенальной юстиции намерены отобрать ребёнка под любым предлогом.
Вместе с мужем они решили срочно бежать из Германии, чтобы спасти дочку. Уже на следующий день родители получили на неё паспорт. Обычно такой документ делают несколько дней. Но, по словам Марии, в паспортной службе работала молодая девушка-турчанка. Она, видимо, не очень хорошо знала детали законодательства и выписала им паспорт сразу. Мария и Евгений спешно собрали чемоданы и покинули страну.
- В Германии дети считаются собственностью государства. Мы вывезли ребёнка самовольно, и если возвратимся, то дочку точно отберут, - говорит Мария. - Да и нам грозит тюрьма. Теперь вот молим Бога, чтобы из Германии прислали справку об отсутствии судимости. Без неё мы не можем оформить документы на российское гражданство. Справку эту успели заказать перед отъездом. Обычно её делают две-три недели. Но прошло уже девять недель, а нам этот документ никак не присылают. Действует он на территории России всего три месяца. Если за это время справку не пришлют, просто не представляем, что нам делать!
Какой будет их дальнейшая жизнь, Мария и Евгений пока не представляют. Обстоятельства сложились так, что продать недвижимость и бизнес в Германии им теперь сложно. Ведь оформление документов у нотариуса требует личного присутствия, а возвращение сулит большие проблемы.
У семьи Шиленко на хуторе Дракино небольшой домик. В молодости дедушка Александра – мужа Светланы - ездил на заработки в Казахстан. Там он и познакомился со своей будущей женой, которую привёз в Репьёвский район. Здесь они и прожили всю жизнь. Теперь их домик приютил внуков и правнуков.
Светлана говорит, что каждый год приезжая в Россию, они видели, как тут всё менялось. Сейчас здесь много всего делается для комфортного проживания. Вот и в Дракино в этом году планируют проложить асфальт. Шиленко искренне верят, что и в их судьбе на российской земле произойдут хорошие перемены. По крайней мере, никто не будет пытаться отобрать ребёнка.
Светлана Сальникова
Фото автора